Первый раз я поехал в Туву специально, чтобы познакомиться с верховным шаманом Тувы Монгушем Бораховичем Кенин-Лопсаном. Кстати, сверх всего он ещё и доктор исторических наук. Но ещё познакомиться толком не успел, сижу в гостинице – вдруг стук в дверь. Входит человек – вполне обычного вида. Практически с порога говорит: «А поедем-ка на святое место на юг». ?мени у меня не спросил, да и я не спросил – а согласие дал и стал укладывать рюкзак. Уже когда мы вышли, я его всё-таки спросил, что за место такое? Оказалось, почти на границе с Монголией. Название горы не помню, оно двусложное, но из двух помню только одно слово «Ай». Ай – по-тувински луна. Уже впоследствии я узнал, что человек этот – любимый ученик верховного шамана Тувы Монгуша Бораховича Кенин-Лопсана. Что интересно, у ученика нет ни капли тувинской крови, на три четверти кровь русская. Однако ж, любимый ученик тувинского верховного шамана.
Ещё интересно то, что со слов проводника он только-только вернулся в Кызыл, и к учителю ещё не заходил. Откуда тогда обо мне узнал? Впрочем, вполне обычная шаманская штука.
Приезжаем в селение, название селения, само-собой тоже не помню, помню только что оно значит по Гребню Девы, корень названия НРМ, сразу идём к главе местной администрации. В Туве всё устроено так: когда странствующий шаман приезжает на какое-нибудь священное место, он идёт к главе администрации ближайшего селения – и они вместе на священном месте устраивают камлание. Если угодно, жертвоприношение. В данном случае присутствовал третий – я. Сначала на священное место у священной горы мы отправились со странствующим шаманом вдвоём. Только пришли, мне стало дурнеть. Он меня оставил на святое святых, а сам полез по скалам вверх. Там он пел какие-то песни, но пел не на русском, хотя сам, по сути, русский. ? не на тувинском. ? ни на европейских языках тоже.
Когда я остался один, мне окончательно стало дурно. К рюкзаку была пристёгнута подстилка, пенкой её называют, раскрутил, лёг. Но не полегчало. Тогда наскрёб снега в кружку. Снег лежал очень тонким слоем, поэтому чего только в кружку не попало. На обломках веточек с чахлых кустиков вскипятил чай – выпил. Несколько полегчало. Рухнул на пенку и заснул. Даже не догадался отойти от святая святых. Проснулся, когда уже смеркалось. Спутника ещё не было, но вскоре он появился. Опять чай того же рода – а тут и глава администрации подъехал. Честно говоря, по причине дурноты от того камлания почти ничего не помню. Чай помню, кружку, и веточки, и камни, а камлания не помню. Помню, колокольчик мне дали в руки – я им должен был время от времени встряхивать. Колокольчик был буддистский.
?з того селения мы ещё пять дней не могли уехать. ?з-за меня. Все пять дней меня несло так, что в сельский сортир постоянно бегал. Даже есть не мог. Мой проводник говорил, что это хорошо – происходит очищение. Правду он говорил или нет – проверить не знаю как.
Всегда, и до этого камлания, и после, на святых местах предпочитал оставаться один. По возможности. О том, что значит в одиночестве, вернее, в отсутствии людей вести себя на святом месте правильно, как устроено священное место, какова его внутренняя структура будет рассказано в, по меньшей мере, двух роликах. Один в Сеть уже выложен. «Трубка Сталина: ход старого шамана». Второй: «Сталин в своей первой ссылке: где тебя встретит великий шаман?» Что надо сделать, чтобы великий шаман тебя разыскал? Сталин это сделал.
